Неточные совпадения
Она стояла на высоком берегу реки Перлы, и из большого каменного господского дома, утопавшего в зелени обширного парка,
открывался единственный в нашем захолустье
красивый вид на поёмные луга и на дальние села.
И они втроем: Мина, Журавский и мой приятель, отправились к карцеру с видом людей, идущих на деловое свидание. Когда дверь карцера
открылась, я увидел широкую скамью, два пучка розог и помощника Мины. Затем дверь опять захлопнулась, как будто проглотив
красивую фигуру Крыштановича в мундирчике с короткой талией…
Каких он не видал высоких деревьев, каких перед ним не
открывалось разнообразных и
красивых лощин!
Мы оба бурлаки волжские. Я настоящий бурлак, лямочник, но во время службы в театре об этом никто, кроме него, не знал; только ему я
открылся. Время было не то: после «первого марта», когда мы служили, и заикаться об этом было рискованно. А он носил громкую фамилию Бурлак открыто и прославил это
красивое, могучее слово.
«Черт знает этих купцов, — размышлял он, — сегодня у него миллионы, а завтра — ничего!..» Приятная перспектива
открывалась умственному взору
красивого врача: разоренная супруга — подержанная, больная, капризная и ревнивая!
Катя шла домой коротким путем, через перевал, отделявший деревню от поселка.
Открывалась с перевала голубая бухта,
красивые мысы выбегали далеко в море. Белые дачи как будто замерли в ожидании надвигающегося вихря. Смущенно стояла изящная вилла Агаповых, потерявшая уверенную свою красоту. Кате вдруг вспомнилось...
Но вот
открывается дверь, и тихо, солидно входит в спальню сам Кирьяков. Он садится на стул и поглаживает бакены. Наступает молчание… Марья Петровна робко поглядывает на его
красивое, но бесстрастное, деревянное лицо и ждет, когда он начнет говорить. Но он упорно молчит и о чем-то думает. Не дождавшись, акушерка решается сама начать разговор и произносит фразу, какую обыкновенно говорят на родинах...
За дверью слышалось быстрое перешептывание, подавленный смех. Дверь несколько раз начинала
открываться и опять закрывалась, Наконец
открылась. Вышла другая девочка, тоже в розовом платье и белом фартучке. Была она немножко выше первой, стройная;
красивый овал лица, румяные щечки, густые каштановые волосы до плеч, придерживаемые гребешком. Девочка остановилась, медленно оглядела нас гордыми синими глазами. Мы опять расшаркались. Она усмехнулась, не ответила на поклон и вышла.
Палтусов любил все, отзывающееся старой Москвой, любил не один «город», но разные урочища Москвы, находил ее живописной и богатой эффектами, выискивал уголки, пригорки, пункты, откуда
открывается какая-нибудь
красивая и своеобразная картина.
С чуждым удивлением, как очнувшийся лунатик, я оглядывал то, что создалось между нами. Французский чертенок.
Красивое тело человеческой самки. Предательские инстинкты собственного тела, — и извольте видеть: «правда» какая-то
открывается! А эта склизкая болотная змейка вьется в темной воде и на всем оставляет свою ядовитую слюну — на самых чистых белых лилиях… Бррр!..